Солдат… не спрашивай! (СИ) - Иванов Петр Иванович (читать книги без регистрации полные txt) 📗
Унтер-офицер перезаряжает винтовку, надо торопиться, здесь не тир. Между тем по всему фронту захлопали ружейные выстрелы, трескотня, беглый огонь. "Лава" или кто его знает, как у французов такой строй называется отвечает из карабинов… ради бога с такого расстояния попасть они могут в кого-нибудь только чудом, а у бога на сегодня лимит уже исчерпан. Огонь егерей, если особо не присматриваться, вреда вроде особого бы не наносит, но вот свалился один бело-синий, еще один откидывается вперед на шею лошади, а на правом фланге уже два или три коня на "автопилоте" бегают, потеряв непонятно где своих хозяев. Позднее штабс-капитан Денисов подсчитает, и у него получиться, что на выведение из строя одного вражеского кавалериста егеря тратили в среднем тридцать или сорок патронов. По меркам начала века, где военные теоретики считают – надо израсходовать на вражеского солдата столько свинца, сколько он весит, очень даже и неплохой результат.
Пять минут перестрелки и уланы по команде суб-лейтенанта, один остался – о втором успел позаботиться Александр, разворачиваются и выходят из зоны ружейного огня. Первый блин у них комом… развернулись по команде и возвращаются, или слишком смелые или слишком глупые! Снова стрельба и снова в "одни ворота". Такое впечатление, что потеряв командира уланы утратили и начальный замысел операции, а его заместители свели все к простому караколю (caracol), как во времена испанских терций, прием старый и порочный. В этом скоро убедился и последний суб-лейтенант, получив к качестве весомого доказательства цилиндрострелчатую пулю из винтовки Александра.
Пока французская кавалерия пыталась побороть нового противника о сборище на холме как-то совсем забыли, а ведь скопилась там, если не считать различных нестроевых и спешенных кавалеристов сила изрядная, хоть и слабо управляемая – до двух тысяч штыков… Внезапно французы услышали у себя в тылу крики "ура" и всадники вдруг оказались словно среди человеческого моря – "окруженцы" пошли на прорыв в сторону "своих". Кое-кого опомнившиеся французы все же порубили, может быть сотню или чуть больше им удалось перевести в счет потерь, сейчас уже не сосчитать. Да только французам пришлось за это достижение заплатить, их самих прорыв застал врасплох. Многих конных улан, "волосатиков" и еще там были какие-то неопознанные всадники, оказавшихся вне своих "коробочек", приняла на штыки ломившаяся к дороге пехота. Кавалерист страшен в массе и в движении, а если застали вдруг его одного и стоящего на месте… Пока он там размахнется саблей, или пистолет из чушки вытянет – в ежика штыками превратят за милую душу, так и вышло местами. Второй эскадрон, те самые "волосатики", игравший до сих пор роль резерва и поддержки "лавы" улан попытался было смелым маневром отрезать врагов от спасительных деревьев. Французы шли напролом, игнорировали ружейный огонь егерей, но в пылу схватки они совсем забыли о другой грозной опасности… Перекрывая беспорядочное тарахтение ружей басом ударили молчавшие до этого момента шестифунтовые полевые пушки, опять картечь из дюжины стволов нашла массу вкусного человеческого мяса. Все смешалось в доме Облонских, вновь над полем боя повисла естественная дымовая завеса, ружья еще стреляют, но уже реже и реже – возможно это палят как раз прорвавшиеся с холма "свои", а не нижние чины 13-го егерского полка.
Таймаут… дым рассеялся, успевшие изрядно отгрести "этих самых" французы отошли сразу километра на три назад, трупов на лугу перед деревьями стало заметно больше. Живых почти не видно совсем, "свои" поспешили укрыться в лесополосе, враги откатились далеко назад. На самом краю заваленного телами поля Александр заметил вдруг некое движение, секунда и и потенциальный "кандидат" уже в прицеле.
– Вот идиот, нашел время для мародерки! – Сашка мгновенно убрал палец со спускового крючка, там вдали на краю луга, возле отдельного стоящего дерева солдатик-фурлейт пытается стянуть сапоги с убитого француза.
Не получается никак, "добытчик" пыхтит от натуги как паровоз, но тянет… у кого бойня, у кого жизнь с ее маленькими радостями продолжается даже под картечью. Любителю поживиться трофеями из леса что-то кричат, за дальность не разобрать, и вот от деревьев к нему бежит старший унтер-офицер из второй роты. Обратно возвращаются вдвоем и бегом, впереди скачет вприпрыжку подгоняемый пинками обозник, мужичок бережно сжимает в руках драгоценную обувь, а за ним несется солдат в зеленом мундире – в качестве "наставника" на путь истинный для сильно жадных.
Поскольку Сашка оказался сегодня в положении кошки, что гуляет сама по себе, то как только стрельба стихла и французы ушли, он сразу же решил узнать как там его ребята, все ли целы. Здесь недалеко и полсотни метров не будет и обернуться можно быстро.
Снова он на дороге, здесь царит хаос, но уже есть признаки "наведения порядка". Пользуясь временным затишьем сюда же прибыл и командир полка, обстановка требовала его присутствия. С одной стороны штыков стало очень много, с другой – они совершенно бесполезны, "чужие" солдаты подчиняются постольку поскольку, а вот панику они могут создать вполне реальную и тогда все пропало. И еще полковник, командир 13-го опасался, что в общей массе могут найтись офицеры старше его по званию и чего доброго начнется борьба за власть.
– Гнать всех в тыл, на чины не смотреть! – последовало распоряжение и резервная полурота принялась исполнять.
К моменту, когда Александр выбрался к своему взводу операция "зачистки" уже подходила к концу, основная масса вырвавшихся из окружения двинулась на восток, кто добровольно, кого пришлось немного "подогнать", но они ушли. И слава богу, если бы снова ударили французы и прорвались через лес к дороге, то бардак гарантирован. А там недалеко и до "спасайся кто может", в данных условиях – разгром, уничтожение или сдача в плен.
Обошлось, "чужих" прогнали… кое-где бродят задержавшиеся "бесхозные" нижние чины, с полковником спорит какой-то чин, кто такой – Александр так и не понял. Основная толпа, способная как море растворить в себе егерей схлынула и укатилась в тыл. Григорий, Федор, Прошка и остальные – все живы, никто не остался в поле лежать, никого не растоптала конница. Рядом нижние чины, отправленные от взводов, получают патроны, возле двуколок толпиться народ как возле бочек с пивом в застойные времена и точно так же порой слышится знакомое: "Не напирай, куды лезешь? В очередь!"
Повидались и надо возвращаться в цепь, как французы без стрелка-охотника обойдутся, скучно ведь им будет. Александр уже было двинулся обратно к деревьям, но неожиданно со стороны поля загрохотали выстрелы, утихший было бой закипел с новой силой. Ударил по егерям последний – четвертый эскадрон, тот что не принимал ранее участия в разборках и этим супостатам удалось прорваться к дороге. Самоубийственное для кавалерии занятие – с разгону и в лес. Там даже не пули и штыки опасны – деревья и кустарник, из трех лошадей две обязательно упадут, а вместе с ними и всадники и не факт, что потом им суждено встать.
– Вот оне братцы! Антихристы прут! – заорал кто-то из нижних чинов слева от унтер-офицера, он обернулся и так и есть. Хрустят кусты и на дорогу выезжает, нет неправильно – вываливается вражеский драгун, лошадь у него красная – в крови, вся иссечена острыми колючками кустарника. Это первый, за ним появятся и еще "адские всадники", унтер-офицер кидается к отцу командиру, возле которого собрался жалкий резерв – два взвода и поручик, тот самый, что недавно возглавлял забег. Никто никаких команд не отдает, всем и так ясно что делать, за кроме того драгуна сумели пробиться еще три десятка – из всего эскадрона, если бы они появились одновременно, то… пушной зверек всем егерям и их полковнику. Однако вышло так, что супостаты подходили по одному и с ними разбирались быстро и в порядке очередности. Первый пошел… шесть пуль в него выпущено, двое попали, красный конь уноситься без седока прочь, второй лезет – никак целый сержант… этот удостоен выстрела из винтовки, остальных нижние приняли кого штыками кололи, кого били из ружей в упор. Не обошлось и без потерь – одного бойца французы успели зарубить в короткой, но жаркой стычке, троих зацепили пистолетные пули, некоторые кавалеристы успели остреляться, прежде чем их окончательно прибили.
